Я родилась на Митридате, на Сейсмической улице, д.1. Мой дядя Алик, а также мой крестный, был друг Бориса Чеснока. Дядю моего звали Алик-Бабай, а он меня звал Джамайкой. На всех фотографиях Бориса Чеснока присутствует мой дядя. А что касается самого Бориса Чеснока, то это был очень несчастный человек. Родной отец сбросил его с горы, из-за чего он был покалечен. Мать умерла. Воспитывала его бабушка, баба Надя, фамилия ее была Константиниди. Они были греки, жили на ул. Новокарантинная, 6 (возле тети Кати-Стаканихи). Потом ему дали квартиру на ул. Галлерейной. Но пошли сборняки и его срочно переселили на ул. К. Маркса. Судьбой ему было уготована сила ума. При всей своей немощи он был неординарной личностью. Карантинские, форштатские носили его на руках. Только четверым была уготована особая честь носить его носилки. Мой дядя Алик его мыл, кормил, одевал. Они с раннего детства были друзья. Дядя Алик любил Борьку, как родного брата. Многое было общим в их судьбе. Д. Алик тоже был инвалидом. Моя мама все очень хорошо помнит. Да и бабушка мне много рассказывала. Не говоря о том, что Борька меня нянчил маленькой на руках, дарил дорогие куклы и игрушки, а я его ужасно боялась. И городом он не правил, зачем лишнее рассказывать. А милиция с ним не считалась, а просто его все уважали. Он был своего рода крестный отец, только намного добрее. Вообще в нашем районе были два авторитета: Боря Чеснок и дядя Митя-БогаМать (наш участковый самого тяжелого района). Никто в городе не пользовался таким уважением, как эти два человека. Мама была в Феодосии, видела дядю Митю, до сих пор живет-здравствует в своем доме на Карантине. У меня много есть чего рассказать.