«И это все?.. А как же?..», — разочарованно шепчем мы в детстве, перевернув последнюю страницу полюбившейся за время чтения толстой книги о таинственных приключениях, бесстрашных героях и борьбе добра со злом. Продолжить ставшую любимой сказку, додумать судьбу героя, помечтать о «хэппи энде»… Кто из нас так не делал? А феодосийский поэт, писатель и переводчик Эдуард Абрамов сумел через всю жизнь пронести детскую мечту продолжить судьбу любимого героя – Григория Мелехова – и воплотить ее в жизнь, дописав «Тихий Дон» и продолжив литературную жизнь героя-казака еще на 30 лет.

Для автора – это уже не первое произведение, являющееся продолжением известных романов: многие читатели уже знакомы с его десятой, завершающей главой романа Александра Пушкина «Евгений Онегин». В этот раз писатель проделал огромную работу, причем значительная часть времени ушла на изучение исторической литературы: как и у Михаила Шолохова, в произведении Эдуарда Абрамова фигурируют исторические персонажи, а судьбы персонажей тесно переплетены с эпохальными событиями в жизни страны – коллективизацией, репрессиями, войной. Более того: в третьей, завершающей книге, действующим лицом становится сам Михаил Шолохов, который встречается с Григорием Мелеховым, помогает ему, принимает активное участие в судьбе донского казака. Где историческая правда, а где – авторский вымысел, сориентироваться порой непросто, да и нужно ли: сам Э. Абрамов считает, что условность литературы является ее непременной составляющей, а потом автор лишь предполагает в художественной форме, как могли бы развиваться те или иные события.
Интересно, что писатель сохранил колорит кубанской речи: персонажи все также знакомо «гутарят» и воюют за «жисть», а их незамысловатый быт в куренях остался таким же ощутимым. Эдуарду Абрамову удалось сделать романную речь плотной, «вкусной», осязаемой в деталях, так что читатель порой начинает ощущать запах свежескошенной травы, которая покорно ложится под косой Мелехова, и ощущает вкус хрустящей квашеной капусты, которой угощаются персонажи.
Смелая фантазия автора приводит Григория не только в сибирскую ссылку (такую судьбу героя без труда мог бы предсказать практически каждый читатель «Тихого Дона»), но и проводит его через Великую Отечественную войну и даже сводит с Иосифом Сталиным:
«- Ну что ж, здравствуйте, товарищ Мелехов, — обратился к Григорию Сталин. – Рад познакомиться с живым героем романа нашего талантливого писателя. Насколько мне известно, вы в гражданскую войну и за белых, и за красных неплохо повоевали, а потом вас новая власть в ссылку, в Сибирь отправила. Выходит, вы не обиделись на советскую власть, если снова сражаетесь за нее?
…- Товарищ Сталин! Я на власть сроду не обижался. А воевать пошел за родную землю. Немцев бить мне ишшо в германскую войну доводилось. Но видать мало им досталось, опеть полезли. Как же можно в стороне быть?». И в этом отрывке, как и на протяжении всей книги, Э. Абрамов следует замыслу Шолохова: Мелехов так и не стал большевиком, несмотря на требования партийной критики 30-х годов. Возможно, как раз нежелание писателя «наступать на горло собственной песне» и привело Мелехова лишь к родному хутору, где он оставил его навсегда…
Книга Э. Абрамова завершается смертью Сталина, а эпилог – кончиной Григория Мелехова, которого хуторяне хоронят рядом с могилой любимой Аксиньи. Недосказанность, оставленная М. Шолоховым в силу множества причин, о которых можно догадываться с большей или меньшей долей вероятности, исчерпана в продолжении Э. Абрамова. Художественное предположение, попытка заглянуть за авторское многоточие писателю удалась: книга читается быстро, со знакомой каждому любителю печатных строк нетерпеливостью. Правда, женщины не найдут здесь любовных историй и подробных описаний личных судеб персонажей: об этом, конечно же, есть, но скуповато, по-мужски. Книга больше наполнена историческими событиями, их художественной интерпретацией, местами – практически документальной точностью. Что ж – мужской слог и мужской стиль романа – это скорее его сильная сторона, ведь и события в романе происходят или на фронте, или в неустанной борьбе за выживание. Тут не до слез…