Зарисовка первая

Владимир Владимирович сидел в своем кабинете в Кремле и мечтательно смотрел в окно, за которым темнела февральская ночь. Внезапно зазвонил телефон:
— Да, Виктор Федорович?, — поморщился Владимир Владимирович.
— Володя, я в Ростове — все хорошо, — из телефона раздавался уже осточертевший ему голос Виктора Федоровича. — Слушай, я тут подумал, а давай ты введешь войска в Крым, а потом на Донбасс? Там все тебя любят, я тебе отвечаю, встретят с цветами. Назначишь меня губернатором… Армию я развалил еще три года назад — они перейдут в твое распоряжение как только увидят твоих солдат, Володя, я тебе отвечаю. Крым, Володя, ты же любишь Крым? А помнишь как мы в Ялте, Володя? Водочка, шашлыки… А потом сьездим в Артек, к детишкам. А, Володя?
Владимир Владимирович молча положил трубку и подошел к зеркалу. Из кармана штанов он достал потертый и выцветший пионерский галстук, акуратно повязал его на шею и отдал честь своему отражению.
— Всесоюзный пионерский лагерь «Артек» имени Владимира Владимировича Путина, — с придыханием прошептал он и потянулся к аппарату прямой связи с Генштабом, — Валерий Васильевич? Срочно соберите заседание Генштаба — мы вводим войска в Крым.
Владимир Владимирович аккуратно снял с себя галстук, прижал его к ноздрям и шумно вдохнул воздух. Перед его мысленным взором плескались теплые волны Черного Моря.

Зарисовка вторая

Шел 2029 год. Россия была вот уже 9 лет как отделена от мира сплошной бетонной стеной, опутанной колючей проволокой, пропитанной быстрым и смертельным ядом. Стена Спасения — так её официально именовали власти. Стену возвели по приказу Отца Нации Владимира Путина, спасая Отечество от лживых ценностей Запада, разлагающих русский народ. Новое телевидение России состояло из двух каналов — на одном были Послания и Новости, а на другом развлекательные шоу про Звезд и Олимпийцев, а так же про жизнь народа, сериалы и научная документалистика от Игоря Прокопенко…

Сочий Воевалин, шустрый парнишка лет 15, как обычно с нетерпением ждал выпуска Новостей, которые приоткрывали для него тот загадочный и опасный мир, что был за Стеной. Выходить за Стену было запрещено и каралось четвертованием нарушителя и проклятием рода, но поговаривают, что периодически из–за стены на территорию Святой России попадали грузовики с некой «гуманитаркой». В Посланиях говорили, что «гуманитарка» это дань, которую платят России западные страны, дабы Бог не уничтожил Землю, пока Россия молится во спасение всей планеты.

И вот телевизорную огласил Гимн России и тревожная музыка, от которой у Сочия всегда бегали мурашки по коже, громогласная мелодия будто проникала под кожу, в самую душу, в уши и глаза, прямиком в мозг. Что сейчас будет? Не гадит ли Запад? Нет ли абортов? Сколько инакомыслящих выловили казаки и кадыровцы? Как там дела на Украине, вот уже 15 лет страдающей под гнётом неофашистов–бандеровцев. Сочий просто ненавидел бандеровцев, он знал, что именно эти отступники убивали Дедов–прародителей, стреляя им в спины…

Экран зажегся. Доброе, но строгое лицо Дмитрия Киселева закрыло собой все свободное пространство, огромный правдивый рот исказился и изрёк:

«На Украине обезумевшие бандеровцы построили новый полностью роботизированный неофашистский завод по выпуску высокотехнологичной продукции, такой как модули для жизни на соседних планетах. Русское угнетаемое население массово протестует, ибо Космос это грех, как и бездуховные машины. Радикалы и экстремисты заставляют русскоязычных страдать и не пускают за нашу Стену Спасения. Доколе?»

Сочий подскочил и резко выключил телевизор, его трясло, мальчик сжимал кулаки и кусал губы в кровь. Ему хотелось закричать, побежать на задний двор, отломать от курятника штакетину и идти мстить за русскоязычных, угнетаемых бандеровщиной! Сколько можно! Почему мы не вводим конницу? Почему?!

… испуганные куры заквохтали и, хлопая крыльями, заметались по курятнику, поднимая тучи пыли и перьев