фото джук

Было промозглое осеннее утро. Дождь, шедший всю ночь, наконец, утих, и я решила прогуляться по лесу.


Выйдя из душного натопленного с вечера дома, глубоко с наслаждением вздохнула вязкий, плотный туман, пряно пахнущий мокрой, опавшей листвой и размеренным шагом направилась по узкой лесной просеке.

Сонные, замершие деревья, под мягким дуновением ветерка, приветливо закивали мне остатками некогда буйных крон. Проснувшиеся птицы радостно насвистывали свои затейливые мелодии навстречу тёплым солнечным лучам, упрямо пробившимися сквозь пышные, серые, но уже податливые тучи. Легко перепрыгивая через небольшие ямки и канавки, полные прозрачной воды и усыпанные рыжими лодочками листьев, я неожиданно выбралась на деревенское кладбище.

Толкнув скрипучие немного покосившиеся от старости ворота, я ступила на успокоенную молитвами и слезами землю.
Перекрестившись, и пройдя вглубь, не сразу заметила людей в дальнем углу кладбища; за плотным туманом, за крестами и памятниками, за высокой нескошенной полынью я едва различала их силуэты. Прячась за вековые деревья и оставаясь незамеченной, я тихо подошла ближе.

Словно застывшие скорбные статуи – мать и дочь в бедных одеждах склонили головы над покойником, лица которого не было видно, но удивляло, что лежит он не в гробу рядом со свежевырытой могилой, а на цветастом ковре, или покрывале. Неестественной белизной выделяются его босые ноги, рядом с которыми стоят трое молодых мужчин в высоких сапогах и черных рубахах. Они курят и явно что-то обсуждают.

Но вот, наконец, ожила мать и оторвав застывший взгляд от покойника, обратила свое сухое, сморщенное лицо к мужчинам.

— Йозя, иди почитай «Кадиш» отец ждет, – попросила она одного из юношей.
— А ты дашь двадцать рублей, тогда прочту, – ответил нетрезвый молодой голос – Нам на вино не хватает. Тишину кладбища нарушил громкий смех парней.
— Йозя, ну ты же знаешь, что у меня столько нет, – папа ждет, прочитай.
— Тогда десятку дай, – снова раздался гогот.
— Сынок, Сарра устала, замёрзла, почитай, возьми книгу.
— Ну что ты пристала, пятерку дашь?
— Дам, Йозя, дам, – промолвил усталый голос старухи.
Сын нехотя подошел к покойнику, взял книгу с мокрой травы, открыл, начал читать, но тотчас прервался, – Всё, меня ребята ждут, давай пятёрку.

Молодые люди взяли покрывало за края и скинули тело в яму. Затем, быстро засыпали землёй и, бросив лопаты, направились к выходу.

Мать взяла дочь за руку и две ссутулившиеся женщины медленно скрылись за крестами кладбища.

Снова заморосил нудный мелкий дождик. Только что ярко светившее солнце скрылось за кроны деревьев. Я поспешила обратно, через мрачный осенний пахнувший гниющей прелью лес, к себе домой.

16 02 2011