Хочу, и вот!
У кого руки чешутся – чешите себе в другом месте.
В.С. Черномырдин
Совсем недавно «Кафа» опубликовала мою статью «Стела преткновения». Напомню, основным её посылом был призыв руководства города к здравому смыслу, который аж кричит: нельзя ставить стелу напротив кинотеатра «Крым»! Нельзя уродовать сложившийся облик площади! Нельзя вырубать деревья, в чём преуспела прошлая администрация, чуть ли не проклинаемая феодосийцами! Нельзя блокировать подземные коммуникации! И, наконец, нельзя идти на поводу 0,027% искусственно собранных до кучи политически единомыслящих граждан! Но если территория у светомузыкального фонтана уже кому-то отдана (продана, обещана), у «отцов города» должно хватить честности и смелости признаться в этом, а если нет, то должно хватить того самого здравого смысла, чтобы прислушаться к мнению, действительно, городского большинства. Тем более что у участка, который находится слева от светомузыкального фонтана, и на котором располагается спортплощадка, изменено целевое назначение, и сейчас он отдан под строительство жилого дома одному из бывших депутатов городского совета.
Прошло две недели, и вот очередной сюрприз. Уже не 0,027%, а всего лишь ОДИН человек изловчился так нагнуть администрацию, что о разрушении памятника матери в сквере у Лысой горы и возвращении на его место 37-миллиметровой зенитки образца 1939-го года в корабельном исполнении говорят, как о деле решённом.
Не знаю, как у кого, но у автора возникло ощущение, что инициатор этой «патриотической» идеи до сих пор живёт в 1939-м году, когда чуть ли не государственно образующим девизом кое-каких режимов было «Пушки вместо масла».
Безусловно, когда из сквера убирали памятник-пушку, можно было говорить о волюнтаризме городских властей того периода. Но, вот чудо-тогда смолчали все! И наш индивидуальный защитник памяти боевого прошлого, и Совет ветеранов в полном составе. Кому вдруг понадобилось на допущенную тогда ошибку, да и ошибку ли, сейчас громоздить другую? Посетители сквера – молодые мамы и бабушки с детьми и внуками.
О чём им будет напоминать задранное в поднебесье дуло? О второпях, бездарно подготовленном Керченско-феодосийском десанте, только на феодосийской земле унёсшем жизни более двадцати тысяч(!) солдат и краснофлотцев?
Автору посчастливилось со своих шестнадцати лет быть близко знакомым с прославленным феодосийским десантником Г.И. Десюком, корректировщиком артогня, а по ним били прежде всего. Когда он вспоминал тот десант, о котором лучше всех сказала сама воевавшая советская поэтесса Юлия Друнина: «…Только два моряка обречённо и гордо смотрят в страшный декабрь сорок первого года», у него наворачивались слёзы, и он говорил: «Я так хочу всё это забыть. Но приглашают, неудобно, хожу, рассказываю, каждый раз умираю». Не сомневаюсь, был бы жив Георгий Иванович, он первый бы протестовал против уничтожения памятника В.З. Замеховского. Памятника матери и ребёнку, памятника чистому небу, отвоёванному у фашистов Георгием Ивановичем Десюком и его товарищами, вернувшимися и не вернувшимися с той страшной войны.
А что касается восстановления корабельного орудия, как знака памяти Великой Отечественной войне, не сомневаюсь – при желании ему можно найти вполне достойное место. Если, конечно, хотеть искать, а не стремиться превращать в руины то, с чем давно сроднился город, и на этих руинах реанимировать вчерашний день.
Владимир Бельский
В.С. Черномырдин
Совсем недавно «Кафа» опубликовала мою статью «Стела преткновения». Напомню, основным её посылом был призыв руководства города к здравому смыслу, который аж кричит: нельзя ставить стелу напротив кинотеатра «Крым»! Нельзя уродовать сложившийся облик площади! Нельзя вырубать деревья, в чём преуспела прошлая администрация, чуть ли не проклинаемая феодосийцами! Нельзя блокировать подземные коммуникации! И, наконец, нельзя идти на поводу 0,027% искусственно собранных до кучи политически единомыслящих граждан! Но если территория у светомузыкального фонтана уже кому-то отдана (продана, обещана), у «отцов города» должно хватить честности и смелости признаться в этом, а если нет, то должно хватить того самого здравого смысла, чтобы прислушаться к мнению, действительно, городского большинства. Тем более что у участка, который находится слева от светомузыкального фонтана, и на котором располагается спортплощадка, изменено целевое назначение, и сейчас он отдан под строительство жилого дома одному из бывших депутатов городского совета.
Прошло две недели, и вот очередной сюрприз. Уже не 0,027%, а всего лишь ОДИН человек изловчился так нагнуть администрацию, что о разрушении памятника матери в сквере у Лысой горы и возвращении на его место 37-миллиметровой зенитки образца 1939-го года в корабельном исполнении говорят, как о деле решённом.
Не знаю, как у кого, но у автора возникло ощущение, что инициатор этой «патриотической» идеи до сих пор живёт в 1939-м году, когда чуть ли не государственно образующим девизом кое-каких режимов было «Пушки вместо масла».
Безусловно, когда из сквера убирали памятник-пушку, можно было говорить о волюнтаризме городских властей того периода. Но, вот чудо-тогда смолчали все! И наш индивидуальный защитник памяти боевого прошлого, и Совет ветеранов в полном составе. Кому вдруг понадобилось на допущенную тогда ошибку, да и ошибку ли, сейчас громоздить другую? Посетители сквера – молодые мамы и бабушки с детьми и внуками.
О чём им будет напоминать задранное в поднебесье дуло? О второпях, бездарно подготовленном Керченско-феодосийском десанте, только на феодосийской земле унёсшем жизни более двадцати тысяч(!) солдат и краснофлотцев?
Автору посчастливилось со своих шестнадцати лет быть близко знакомым с прославленным феодосийским десантником Г.И. Десюком, корректировщиком артогня, а по ним били прежде всего. Когда он вспоминал тот десант, о котором лучше всех сказала сама воевавшая советская поэтесса Юлия Друнина: «…Только два моряка обречённо и гордо смотрят в страшный декабрь сорок первого года», у него наворачивались слёзы, и он говорил: «Я так хочу всё это забыть. Но приглашают, неудобно, хожу, рассказываю, каждый раз умираю». Не сомневаюсь, был бы жив Георгий Иванович, он первый бы протестовал против уничтожения памятника В.З. Замеховского. Памятника матери и ребёнку, памятника чистому небу, отвоёванному у фашистов Георгием Ивановичем Десюком и его товарищами, вернувшимися и не вернувшимися с той страшной войны.
А что касается восстановления корабельного орудия, как знака памяти Великой Отечественной войне, не сомневаюсь – при желании ему можно найти вполне достойное место. Если, конечно, хотеть искать, а не стремиться превращать в руины то, с чем давно сроднился город, и на этих руинах реанимировать вчерашний день.
Владимир Бельский
��� ���� ������