Русские, обезумели от вкуса крови и безнаказанности убийств в ходе четырехлетней войны с Германией, и от того, что Царь Николай II, будучи Верховным Главнокомандующим, пустил ситуацию в армии на самотёк, произошёл хаос 1917 года. Озверевшие солдаты начали убивать друг друга, забыв, что их воспитало одно Отечество. Причем ненависть русских стала велика настолько, что война с Германией очень быстро закончилась. Все силы нации были брошены на самоистребление.

В результате междоусобиц богатые граждане потеряли свои капиталы, а бедные почувст-вовали вкус грабежей и экспроприаций. В Феодосию ежедневно прибывали новые беженцы со всей России. На рейде феодосийского порта, сменяя друг друга, стояли военные корабли англичан и французов. Из всех уголков Крыма в город шли многочисленные и постоянные волны эмигрантов, поэтому условия для хищений и грабежей музейных сокровищ были идеальными. Газеты того периода из номера в номер писали о фактах разбоев и бесконечно печатали объявления следующего содержания: «Пропал кошёлек с паспортом. Просьба вернуть паспорт, деньги оставить себе». При этом количество граждан потерпевших убытки от краж многочисленных воров-карманников ежедневно увеличивалось — до десяти, а то и пятнадцати объявлений в каждом номере!

Кроме того в Крыму существовала очень большая проблема с дровами. Всем понятно, что музейные экспонаты, особенно, такие, как ткани, картины, старинные рукописи и пергаментные свитки нельзя подвергать сырости. Но поскольку кроме жителей города в дровах нуждалась и многочисленная армия, как белогвардейцев, так и союзников: англичан, французов, то цены на них были баснословные. Проблему отопления помещений музея пришлось решать его хранителю, и Вениамин Давыдович справился. Ведь, он из Феодосии, в которой жить всегда непросто и за свой хлеб насущный приходилось буквально драться.

Как доказательство о «феодосийской закалке» мы приводим статью из газеты «Жизнь Феодосии» от 4 июля 1914 года, № 141, которая опубликовала жалобу в рубрике «Письмо в редакцию» на служебную деятельность отца Вениамина Геймана — коллежского советника Давыда Геймана, который работал в Феодосии вольнопрактикующим врачом: «Милостивейший государь! Господин Редактор! Позвольте мне при посредстве вашей газеты огласить нижеследующий возмутительный случай. Я женщина больная (страдаю пороком сердца). 2 июля мне стало плохо и я, в сопровождении моего старого отца отправилась к врачу г. Гейману. Предупредив врача, что я не в состоянии заплатить за врачебную помощь я умоляла его выслушать меня и хоть немного облегчить мои страдания. Но, г. Гейман заявив нам в грубой форме, что он без денег не лечит, вытолкал собственноручно меня и моего отца из своей квартиры на улицу, причем г. Гейман оставил у меня на обеих руках следы своего возмутительного поступка в виде огромных синяков и разорванных рукавов блузы. Примите и пр. Хая Зильберман. По неграмотности и по её просьбе подписал Э.З. Эпштейн г. Мариуполь, деревня Крыжовка».

Скорее всего, помимо денег была и другая причина отказа в лечении. Давыд Гейман специализировался только на внутренних женских, детских и венерических заболеваниях, так что сердечные и иные болезни не входили в ряд его деятельности. К тому же, синяки на запястьях свидетельствуют о том, что больная дралась и цеплялась за косяки и двери, требуя лечить её бесплатно.

Но довольно об этом. Вернёмся в Нью-Йорк, к истории ограбления, с которой начался наш рассказ.

Как мы помним: воришка, пятнадцати лет от роду, в солдатской шинели, который пытался украсть костюм у Вениамина Геймана, скорее всего сын какого-нибудь совершенно обычного для тех времен русского солдата, наверное, ветерана Первой Мировой, а после Гражданской войн. Его отцу, видимо, удалось вывезти семью в Америку, и теперь он не знал, как её прокормить. Таких офицеров пребывало немало в те суровые и кровавые годы из России в Америку: герои без Отечества, без гроша в кармане, с горечью взирающие на свои ордена «Святого Георгия».

Но этим солдатам ещё повезло! Тысячи русских военных голодали в Константинополе. Объявления о сборе денег в помощь «константинопольцам» регулярно встречаются на страницах «Нового Русского Слова». А сколько их товарищей по оружию было расстреляно, а сколько их друзей томилось в застенках ГПУ?

Из номера в номер газета «Новое Русское Слово» рассказывала иммигрантам правду о Советской России, требовала от властей США не признавать Советскую Власть, а новых американцев не обольщаться на посулы «красных» комиссаров, обещавших «славную жизнь на Родине».

В газете В.Д. Крымский (Гейман) вел рубрику: «Разъяснения по иммиграции». Это не было случайностью, так как его основная профессия — юрист. В 1911 году в Феодосии он служил помощником присяжного поверенного.

В каждом ответе юриста и корреспондента Вениамина Давыдовича иммигрантам — история достойная отдельного романа. Далее мы приводим лишь некоторые из откликов В.Д. Крымского, размещенных на страницах «Нового Русского Слова» в 1924-1925 годах: «Дж. Волькштейну (Нью-Йорк). Семья может приехать в качестве туристов, но нельзя упоминать о главе семьи, находящемся тут временно. Не пустят. Русская квота заполнена уже на 70 лет».

Проджение выше