Последние торги.

Еще о Корреспонденте Крымском:
www.my-works.org/text_85046.html

ЭКСКЛЮЗИВ. ТОЛЬКО В «РУССКОЙ АМЕРИКЕ»
№ 450. НЕЗАВИСИМАЯ ГАЗЕТА
НЕЗАВИСИМЫХ МНЕНИЙ

Издатель АРКАДИЙ МАР

Сайт: rusamny.com/450/t03(450).htm

ПОСЛЕДНИЕ ТОРГИ
«Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила.
Так что, заседание не состоится».

М.А. Булгаков «Мастер и Маргарита»

Когда люди даже поверхностно изучают историю, их внимание обычно привлекают великие трагедии: Троянский конь, убийство Цезаря, падение Рима, Французская и Русская революции. И это понятно, поскольку повседневная жизнь выглядит скучной и обыденной. Герои и злодеи предстают в ореоле сказочных персонажей. Кажется, что если судьба и уготовила нам испытания, то мы, наверняка, почувствуем это заранее. Великое заблуждение! Можно быть грамотным, умным, прекрасно информированным, но до самого последнего момента человек не верит, что беда уже пришла в его дом.
Шел третий год Первой Мировой войны, но не смотря на весь ужас творящийся на полях брани и в умах жителей Российской Империи, в ее столице — Санкт-Петербурге издавалась довольно известная либеральная газета «Речь», поддерживаемая кадетской партией. А чтобы читатель смог прочувствовать дух той эпохи, мы хотим процитировать небольшой отрывок из новогоднего выпуска газеты за 1917 год. Перед вами статья К. Соколова: «С военно-политической точки зрения ушедшему в прошлое году можно дать несколько характеристик: 1916 год был годом вмешательства Румынии в войну, победоносной обороны Вердена, Брусиловского наступления, германо-американского дипломатического конфликта. Но все эти характеристики блекнут перед одной. 1916 год был годом первых официальных мирных предложений со стороны центральных держав.

Именно с этой характеристикой он войдет в историю войны. Говорят, что дети „военного времени“ спрашивают иногда у своих родителей правда ли, что „раньше был мир? [...]“. Статья, конечно, пафосная, пытающаяся подытожить ушедший 1916 год, осмыслить его итоги и представить, каким он войдет в учебник истории. Но наряду с глобально-мировым сознанием существовал и другой взгляд, более близкий народу.

Вот, к примеру, рубрика „Русская жизнь“, той же газеты, и статья от 11 ноября 1916 года провинциального корреспондента из города Феодосии Вениамина Давыдовича Геймана: „Керчь-феодосийские мирные переговоры“: „Мы дожили до курьезных событий, когда два находящихся бок о бок населенных пункта вынуждены были обмениваться дипломатическими нотами. Как передают “Южные Ведомости», в феодосийском собрании гласными керченского района указано было в речах на крайне стеснительные запрещения, практикуемые Керчью.

Керчь реквизирует продукты, производимые жителями прилегающего уездного района для переработки и пр. Так, например, реквизируется мука, привозимая крестьянином, и он не может повезти обратно ни муки, ни отрубей. Реквизируют подсолнечное масло, идущее через Керчь и прочее. Гласные указывали, что Керчь пользуется продуктами, заготовляемыми другими городами (например, реквизировано было сено, купленное Ялтой) и т.п. В результате было решено предпринять дипломатический шаг:

Ходатайствовать о признании Феодосийского уезда — дружественным, а не враждебным Керчи. Говорят, для ведения мирных переговоров отправляется специальная делегация из Феодосии в Керчь. Между тем, Керчь предъявляет свои претензии и с ноября керченский городской голова П. Месаксуди телеграфировал Ш. С. Крыму, что население прилегающих деревень осаждает магазины Керчи, требуя сахара и керосина, что невозможно при карточной системе, введенной среди горожан. Голова просил снабжение уездных жителей мерами земства. В ответ на эту телеграфную ноту, земская управа отправила керченскому градоначальнику, полковнику Маркову и городскому голове П. Месаксуди следующие телеграммы: […] Телеграмма доложена собранию, которое поручило управе поставить в известность Ваше Превосходительство, что она бессильна устранить возмущение сельского населения, которое сбывая в Керчь продукты; товары сельского производства, в тоже время не имеет возможности приобрести в Керчи и вывезти необходимые ему продукты сельского хозяйства […]. Задержка в снабжении происходит не по вине управы. Для устранения возможных эксцессов управа просит снять запрет приобретать и вывозить из Керчи предметы первой необходимости в отношении населения тяготеющего к Керченской волости".

Даже при поверхностном чтении статьи, замечаешь сатирическую направленность. Автор явно пародирует международно-политические переговоры сопутствующие Первой Мировой Войне. Словно пытается, убежать от действительности. А она была такова: осенью 1916 года, в хлебородной Таврической губернии, сразу после сбора урожая введена карточная система.

Но людям пока еще трудно осознать, что мир беспощадно и надолго поразил продовольственный кризис!

Из-за войны поля Европы не паханы, скот убит, крестьяне повсеместно призываются в армию. Народ начал голодать. Пытаясь предотвратить голод правительство начало вводить в России продовольственные карточки. Воспринималось это нововведение народом, мягко говоря — неадекватно. Некоторые особо ретивые христиане вспомнили, что в книге средневекового монаха Зиновия есть пророчество о том, что с приходом антихриста нельзя будет ничего ни купить, ни продать «не иначе, как только по тайному имени антихриста написанному на карточках».

От 6 января 1916 года газета «Речь» сообщала: «В Царицыне на первый день Рождества Христова в храме Свято-Духовного монастыря (построенного Иллиодором произошел инцидент. Едва священник по окончании литургии сказал свою проповедь, как на амвон стремительно вышел какой-то человек и произнеся: „Во имя Отца и Сына и Святаго Духа“, начал выкрикивать бессвязные фразы:

— Православные! Пришел антихрист. Не берите карточек! Не покупайте по карточкам сахар. Это от антихриста!!.[...]». Далее в статье рассказывалось, как священник пытался успокоить особо ретивого прихожанина. Но, что оставалось тому думать, когда даже в самой Свято-Троицкой Сергиевой Лавре — святыне святых русского народа, висела табличка: «БЕРЕГИТЕ КАРМАНЫ!». (газета «Речь» от 6 января 1917 года). А как взволновала тогда народ нашумевшая история одного преступления, которая и в наше время звучит чудовищно и не оставляет равнодушным читателя: «Четырнадцатилетний подросток, ученик реального училища города Тамбова Василий Сперанский хладнокровно застрелил из револьвера, инспектора своего училища г-на Шираевского, после того, как его товарищи Кожухов и Базальцев в шутку сказали, что инспектора пора убить. Но самое удивительное в этой истории то, что Василий Сперанский за полгода до этого бежал на фронт, желая не упустить свой шанса послужить Отечеству. До фронта дошел, воевал. Вернули домой, как малолетнего. В учебе отстает, да и опыт войны тринадцатилетним подростком был воспринят неправильно: жизнь человеческая в его глазах обесценилась. Суд приговорил Василия Сперанского к трем годам тюрьмы с зачетом восьми месяцев предварительного заключения (газета „Речь“ от 7 декабря 1916 года)».

Вот так запросто «на спор», взять да и застрелить своего старенького учителя! А ведь, этот проступок и есть те самые «предпосылки зарождающегося нового революционно-безнравственного общества». Вроде как — борьба «За Отечество!», да не жалея ни детей, ни женщин, ни стариков. Такими и были «Климы Чугункины», да «Швондеры» душившие в подвалах котов тоже «За Родину!».

Но давайте все же отвлечемся и поговорим о небольшом русском портовом городе — Феодосия, где живёт наш провинциальный журналист Вениамин Давыдович Гейман. Населенная итальянцами, греками, французами, немцами, евреями и татарами, она держится, не впадая в уныние, и заботится о «хлебе насущном», как мы видим, из статьи от 6 ноября 1916 года. Вот что пишет феодосит Гейман, автор всех цитируемых в дальнейшем нами сообщений: Симферопольская газета «Южные Ведомости»: «Карточки на сахар и керосин предполагает выпустить земская управа. Карточки будут изготовлены по материалу июньской переписи.[…] Как полагают изготовление карточек будет закончено не ранее декабря». В конце декабря! Это уже после письма керченского головы П. Месаксуди о необходимости принять меры к обеспечению жителей Феодосии средствами земства. Благо, что дело было ещё при царе, а не при последующих властях, и «конец декабря» настал для управы уже через три дня.

10 ноября 1916 года газета «Южные Ведомости» пишет: «Вторая порция сахара по второму ноябрьскому талону выдается с 9 ноября в размере 1 фунт на душу [400 грамм — прим. авторов]. Три вагона керосина ожидается прибытием в ближайшие дни». 14 ноября 1916 года газета «Южные Ведомости»: «Карточки на керосин изготовлены городской управой и будут выдаваться 14-го 15-го ноября в особо намеченных пунктах. Прибыла цистерна керосина, за ней следуют еще две».

Как мы видим из публикаций «Южных Ведомостей» Вениамин Давыдович -человек достаточно прямой и о проблеме снабжения города Феодосия знающий не понаслышке. Зачем ему потребовалось писать фельетон: «Керчь-феодосийские мирные переговоры», который мы привели в начале нашей статьи, в столичную газету? Ответ прост: вся наша жизнь — сплошной торг: читатель покупал газету, желая выглядеть в глазах знакомых либеральным и прогрессивным; редактор покупал корреспонденцию у В.Д. Геймана, желая показать, что его газета пишет буквально обо всех уголках необъятной России, а журналист выторговывал для своего родного города лишний вагон сахара и цистерну керосина, стыдя администрацию города Керчь.

А как он мог еще поступить, живя в Феодосии? Его знакомые и друзья хотели пить чай с сахаром, есть на предстоящее Рождество пироги. В этом его оправдание. Вениамин Гейман, добившись в 1912 году место феодосийского корреспондента питерской газеты «Речь», хитро использовал свою должность на благо родного города. А достался ему пост корреспондента столичной газеты весьма непросто. В Российском Государственном Архиве Литературы и Искусства сохранились письма Вениамина Давыдовича в адрес газеты «Речь»: «20 ноября 1911 года. М. Г., господин редактор! Настоящим предлагаю свои услуги в качестве феодосийского корреспондента „Речи“. В нашем городе частенько бывает масса интересного материала, весьма характерного для правящих кругов и пр. За строгую проверку и безусловную безукоризненность фактической стороны сообщений ручаюсь категорически. Работаю с десяток лет в Крымских газетах, и теперь состою заведующим феодосийским отделением редакции симферопольских „Южных Ведомостей“. Работаю с 1910 года в „Одесских новостях“. Знает меня, между прочим, и Б. Хатитон.

Условия, надеюсь обычные: 5 коп. со строки и за телеграммы: возврат тарифа и гонорар в полтарифа […]».

«20 февраля 1912 года: „Хотя на недавнее /месяц назад/ предложение своих услуг, в качестве феодосийского корреспондента “Речи», получил от Вас ответ, что лицо, посылающее материал отсюда у Вас уже имеется, тем не менее, усматривая из №№ «Речи» за последние три месяца, что посылка корреспонденции прекратилась, я полагаю, что лицо, это, очевидно, отсюда выехало, беру на себя смелость повторить предложение, присовокупляя, что интересного материала имеется достаточно.[…].

Но давайте вернёмся в ноябрь 1916 года. Феодосия, как типичный тыловой город, несла кроме продовольственной повинности, призыв мужского населения в армию, а также принимала эшелоны с ранеными.

продолжение далее