«Давно уже имел я намерение написать историю какого-нибудь города… но разные обстоятельств мешали этому предприятию…» (М.Е. Салтыков-Щедрин).
А что такое жизнь?..
Упал один листок календаря,
И день ушел, и вновь не возвратится,
А с ним ушла и бытия частица…
А все-таки, наверное, не зря
Коловращенье это. И могу я
Пройти свой путь, страдая и ликуя,
Чтоб вдруг исчезнуть на рассвете дня.
История?.. Но что ей до меня?
Пусть умер я. уже через мгновенье
Другое ждет меня возникновенье…
Войти хотя б песчинкою одной
Сумею ли в тебя, потомок дальний?
Живи иначе, лучше, беспечальней,
Кем хочешь быть! Но будь всегда и мной.
И если вдруг души моей движенье
Продолжишь ты – возникну я из тьмы.
Ведь смерти нет, а есть лишь продолженье,
Пусть смертен Я, зато бессмертны МЫ.

Каждый из нас несет в себе и классовый, и общенародный, и общечеловеческий нравственный опыт. Расположенный в глубинных пластах нашего «я», но сплошь и рядом нами отчетливо не осознается, и, тем не менее, оказывает существенное воздействие на нашу судьбу.
В наши дни многие философы охотно обсуждают вопрос: что утратил человек за последние десятилетия, а может быть и дольше, насыщенные бурным развитием техники, отмеченные фантастическим убыстрением ритма жизни? Может быть, это говорит о моей наивности, но я никогда не говорил и не верил в то, что человек может что-то утратить. Надо ему напомнить, иногда настойчиво, даже жестко напомнить: и будто бы утраченное оживает, поднимается из глубин памяти сердца. Нет большего счастья, как воспроизводить на высшей (сегодняшней) ступени собственную сущность, и стоит для этого духовно потрудиться над тем, чтобы и реже, и меньше забывать.
Со временем я заметил: нас здорово выручает частичка «еще». При помощи этой маленькой частицы (не знаю даже, что она представляет в грамматике, – наречие или что-то другое?) мы понемногу перешли от полного и безоговорочного словословия к признанию некоторых отрицательных явлений, существующих в нашем обществе. Никакой директивы, естественно, не было насчет этой частицы, но возникновение тех или иных формулировок чутко воспринимаются нашим обществом, и сейчас все это знают, словно проходили в школе: нельзя сказать «у нас есть взяточники», нужно говорить «у нас еще есть взяточники».
Слова «в следующей пятилетке мы будем жить лучше» могут быть восприняты, как то, что в этой пятилетке мы живем плохо, но слов «в следующей пятилетке мы будем жить еще лучше» все ставят на место и дают правильную картину и перспективу. Город стал еще краше, люди стали работать еще лучше, зарплата стала еще выше, пенсии станут еще больше и т.д. Частица эта, надеюсь, является переходной, т.к. до нее были года, когда перечисление недостатков и изъянов сопровождалось замечаниями: «иногда», «еще встречаются», «кое-где», отдельные недостатки», «редко».
Таким образом, все же в приближении к правде замечен некоторый прогресс, ибо частица «еще» сама по себе короче, безобиднее и не так заметна, хотя и поворачивает мысль в нужную сторону. Надеюсь мои правнуки, Янчик и Андрей, доживут и до того времени, когда частица «еще» спокойно уйдет на скромно отведенное ей грамматикой место, они смогут сказать: «Дураков у нас много» без этого маленького, хитрого «еще». Впрочем, может быть, оба доживут и до того времени, когда вообще не придется этого восклицать, и дураков мире станет меньше.
Евгений Нечаев, ветеран войны